“Потом берет Его диавол в святой город и поставляет Его на крыле храма” (Матф.4:5). Как нужно понимать эти слова? В дословном переводе с греческого первая часть этого стиха читается так: “Тогда берет Его”. Слово “тогда” обозначает: “1 в то время, не теперь; 2 в таком случае; 3 в соответствии с “когда”, “если” (С.И. Ожегов, указ. изд., с.798). Это слово вносит некоторую неопределенность в повествование, так как не указывает, сколько времени прошло после первого искушения и начала второго. Слово “потом” обозначает “1 спустя некоторое время, после, вслед за чем-нибудь” (С.И. Ожегов, указ. изд., с.570). Слово “потом” указывает на то, что после событий, связанных с первым искушением, (потом, затем) последовали события, связанные со вторым искушением. Словосочетание “святой город” обозначает именно Иерусалим, потому что именно такими словами этот город не раз обозначался (был назван) в Библии. Например. “Святой город Иерусалим” (Неем.11:1). “Иерусалим, город святый!” (Ис.52:1).

О том, что в данном стихе под святым городом подразумевается Иерусалим, дается подтверждение во второй части этого стиха в словах “и поставляет Его на крыле храма”. Во всех городах древнееврейского царства имелись синагоги. Но главный храм имелся только в Иерусалиме. И в этом храме, по представлению еврейского народа “в святая святых” и обитал Господь Бог. Много споров вызвали слова этого стиха о том, как Спаситель позволил диаволу перемещать Себя, и каким способом Он был доставлен на крыло храма. “Каким бы то ни было (совершенно неизвестным) способом Иисус Христос был взят в святой город” (А.П. Лопухин, указ. изд., с.68). Такие замечания из-за своей неопределенности толкованием не является, так как ничего не поясняют. Вот другое толкование этого стиха. “Слова “берет Его” дали повод некоторым предполагать, что диавол перенес Иисуса по воздуху в Иерусалим. Но говорить так, значит предполагать, что Иисус на это время отдался во власть диавола. А если бы это действительно произошло, если бы диавол хотя бы на одно мгновение овладел Иисусом, то дальнейших искушений не было бы. Они были бы излишни для победителя диавола. Между тем, в дальнейших искушениях мы видим со стороны Иисуса непоколебимую стойкость в борьбе с искушениями, а с другой стороны отчаянное напряжение всего сатанинского лукавства. А это одно уже доказывает, что диавол не только не мог перенести Иисуса в Иерусалим, но даже заставить Его Самого туда идти. Весьма возможно впрочем, что после первого искушения Иисус пошел в Иерусалим и взошел на кровлю храма, с которого открылся весь город и его окрестности. Крыло храма было не так высоко, чтобы достигнуть его можно было только посредством перелета. Евсевий передает рассказ Егезиппа о мученической кончине Иакова. И из этого рассказа мы узнаем, что Иаков был поставлен на крыле храма, чтобы проповедовать людям, стоявшим внизу. И когда не оправдал ожиданий иудеев, возведших его туда, то был сброшен ими оттуда”. (Б.И. Гладков, указ. изд., с.102).

У такого известного и признанного толкователя как Гладков, имеются много удачных пояснений. Но 5-й стих 4-й главы Матфея пояснен неверно. Вот неопровержимые доказательства этому утверждению. Например, бездоказательно и произвольно суждение Гладкова о том, что если искуситель “берет” и “поставляет” Спасителя на крыло храма, то, значит овладевает Спасителем, или побеждает Спасителя. Отождествлять перенесение Спасителя на крыло храма искусителем с победой искусителя над Спасителем нельзя, потому что одно дело перенести Спасителя в какое-либо место, а другое дело победить, сломив дух Спасителя, и путем искушения заставить Спасителя совершить грех. Победа искусителя свершилась бы именно тогда, когда искушаемый Спаситель Сам совершил греховный поступок, поддавшись искушению. Поэтому-то добровольное разрешение перенести Себя на крыло храма, исходящее от Спасителя, не является, и даже не может быть приравнено к совершению греховного поступка. Гладков прав в том, что Спаситель имел власть изгонять бесов, и они не могли даже приблизиться к Иисусу Христу, не то, что перенести Спасителя в иное место. Но Гладков не учитывает того, что речь идет об особом эпизоде в жизни Спасителя, когда искуситель по воле Господа Бога был допущен совершить искушение. Как в случае с праведным Иовом: “И сказал Господь сатане: вот, все, что у него, в руке твоей; только на него не простирай руки твоей. И отошел сатана от лица Господня” (Иов 1:12). В этой обстановке Спаситель добровольно подчинился Воле Бога и дал Свое согласие на участие в искушении. В этой ситуации искусителю по воле Господа Бога и была дана власть искушать Иисуса Христа различными способами. А Иисус Христос добровольно разрешал происходить искушению, оставляя за Собой право не впасть в грех искушения. Иисус Христос добровольно разрешал происходить искушению для того, чтобы исполнилась воля Господа о том, что Сын Человеческий подвергнется искушению и победит его. В этой ситуации искуситель в виде средства искушения берет Спасителя и поставляет Его на крыло храма. О чем ясно и сказано у Матфея. “Берет Его” и “поставляет Его на крыле храма”.

У Луки также говорится о том, что именно искуситель “и повел”, “и поставил Его на крыле храма” (Лук.4:9). Но Гладкову не следует делать неверного, бездоказательного отождествления между поставлением на крыло храма Спасителя (что было на самом деле осуществлено искусителем) и победой искусителя над Спасителем (чего не было никогда). Второй ошибкой в приведенном пояснении Гладкова является утверждение о том, что “крыло храма было не так высоко”. Пересказанный Евсевием рассказ Егизиппа, на который ссылается Гладков как на доказательство небольшой высоты крыла храма, говорит об обратном. Сброшенный (по этому рассказу) с крыла храма Иаков разбился, что говорит о значительной высоте крыла храма, достаточной для того, чтобы человек мог разбиться. Даже смысл 5-го и 6-го стихов 4-й главы Матфея указывает на то, что если бы крыло храма было совсем не так высоко (как пишет Гладков), и Спаситель, падая с него, уцелел, то зачем тогда искусителю было бы предлагать Иисусу Христу прыгать вниз с маленькой (небольшой) высоты крыла храма, которая не повредила бы падающему. На самом деле крыло храма (где проходило второе искушение Господне) представляло собой часть крыши, именуемой царский портик, и располагалось в южной части Иерусалимского храма, обращенной к безгранично длинной долине Кедронской. С этой части крыши Иерусалимского храма невозможно было для древних евреев смотреть вниз без головокружения оттого, что она находилась на большой высоте. Поскольку у Матфея неясно сказано о том, как искуситель “берет Его” “и поставляет Его”, то есть Спасителя, на крыло храма, то многие толкователи неверно и бездоказательно домыслили способ перенесения Спасителя, примененный искусителем во втором искушении. Например, в неверном пояснении разбираемого 5-го стиха 4-й главы Матфея, сделанным Гладковым, говорится о том “что диавол перенес Иисуса по воздуху из пустыни в Иерусалим” (Б.И. Гладков, указ. изд., с.102).

О способе передвижения Спасителя из пустыни Иерихонской на крыло храма ясно сказал Евангелист Лука. “И повел Его в Иерусалим, и поставил Его на крыле храма” (Лук.4:9). Как видим, и на этот раз некоторым толкователям можно посоветовать не заниматься домыслами при пояснении текста, а внимательно читать Евангелия. Как же нужно понимать слова Луки? Поскольку из Евангелий мы знаем о том, что Спаситель обладал Божественной силой изгонять бесов, то искуситель без желания Спасителя не мог бы и приблизиться к Иисусу Христу. Но так как Иисус Христос, исполняя волю Божью, добровольно участвовал в искушении (для того чтобы оно совершилось так, как этому надлежало быть), то Спаситель добровольно принял вызов от искусителя на искушение, что означало вступление в борьбу с искусителем, но не означало подчинение искусителю. Для осуществления этой борьбы во время искушения Спаситель разрешил искусителю повести Себя в Иерусалим и поставить на крыло храма. О чем и сообщил Лука (Лук.4:9). В одном из средневековых преданий говорится о том, что Иисус Христос перед тем, как покинуть Своих учеников, рассказал им не только Свое учение, но и всю Свою жизнь. Согласно этому рассказу, отраженному в предании, переход из пустыни на крыло храма происходил следующим образом. Искуситель любезно предложил Спасителю для осуществления следующего искушения пойти из пустыни на крышу храма. Спаситель дал согласие на участие во втором искушении и не возражал против такого путешествия. И только после полученного согласия Спасителя искуситель, боясь даже приблизиться к Иисусу Христу, осторожно “повел Его в Иерусалим”, о чем и говорит Лука. В уже упомянутом предании говорится, что Спаситель и искуситель по воздуху не летели, а просто шли в темноте. Но поскольку они оба были представители сверхъестественного мира, то и их перемещение было не обычным, а сверхъестественным. Идя (то есть ступая ногами), они перемещались в пространстве с такой быстротой, что невозможно было при этом рассмотреть окружающей обстановки. И поэтому очень быстро оказались именно на том месте, к которому направлялись, то есть на крыше храма, где искуситель “поставляет” (Матф.4:5), по другому рассказу “и поставил Его” (Лук.4:9), то есть Спасителя на крыло храма.

Слово “поставить” имеет несколько смысловых значений. “Поставить см. ставить” (С.И. Ожегов, указ. изд., с.567). “Ставить - 1 помещать, укреплять стоймя; 2 занять место в стоячем положении; 3 назначить, определять; 4 помещать на определенное место в определенном положении” (С.И. Ожегов, указ. изд., с.759). Поскольку искуситель не мог прикоснуться к Спасителю даже во время искушения, он предложил взойти Иисусу Христу на крыло храма. О чем и сказано у Матфея “поставляет Его”. Слово “поставляет” у Матфея и Луки употреблено не в буквальном смысле, а указывает на то, что Спаситель занял место в стоячем положении на крыле храма по предложению искусителя. Многие, изучающие Евангелие, часто спрашивают, почему искуситель поставил Спасителя не где-нибудь в другом месте, а именно на крыле храма. Это крыло храма называлось царским портиком и было самым красивым местом. Эта часть храма имела высоту 25 локтей (12,5 метров). Во внутренней части храм имел высоту 15 метров.

Согласно обычаю, древние евреи разрешали проповедовать своим проповедникам с крыла храма. Хорошая акустика достигалась искусной архитектурой стен этого храма. Поэтому слова проповедников очень ясно были слышны людям, которые собирались у подножья храма. Поэтому искуситель поставил Спасителя на крыло храма, потому что у древних евреев была такая традиция ставить туда своих проповедников. А за плохие проповеди сбрасывать их вниз. Вот эту схему и использует искуситель в своем втором искушении, намекая на то, что Спаситель это и есть проповедник, который в будущем будет заниматься проповеднической деятельностью. И указывая на то, что Спасителю ничего не угрожает, если Он и упадет вниз с крыла этого храма. Так как Ангелы вознесут Его.