"Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их" (Матф.4:8). В 8-м стихе 4-й главы Матфея говорится о том, что происходило со Спасителем после второго искушения. Слово "опять" обозначает "ещё раз, снова" (С.И. Ожегов, 22-е изд., стр.456). То есть вновь, снова искуситель искушает Спасителя.

Слово "опять" в пояснениях многих комментаторов послужило для того, чтобы сделать неверное объяснение о том, что якобы после второго искушения Спаситель и искуситель возвратились на прежнее место искушения, в пустыню. "На это же указывает и "опять". Впечатление от рассказа получается такое, что диавол взял Иисуса Христа не из храма, где он с Ним находился, а опять из той же пустыни" (А.П. Лопухин, "Толковая Библия, ук. изд., т.9, стр.70). Такое толкование неверно, потому что слово "опять" не содержит в себе и намека на возвращение в пустыню, а указывает на то, что искуситель снова начал искушать Спасителя. То есть в данном случае слово "опять" не фигурирует как указание на возвращение в пустыню, а говорит о возобновлении искушающих действий.

Такой же неверной точки зрения, как и А.П. Лопухин, придерживается и другой комментатор Библии. "Возвращаясь из Иерусалима после второго искушения на Иордан, Иисус Сам взошел на гору, хотя быть может и по новому вызову диавола" (Б.И. Гладков, "Толкование Евангелия", ук. изд., с.104). Такое объяснение неверно, потому что, во-первых, не имеет никаких доказательств в виде логических аргументов. Во-вторых, всему сказанному нет подтверждений в текстах Евангелий. Гладков в данном толковании допускает неверное высказывание о месте третьего искушения Господнего. Третье искушение происходило не на Иордане, как он ошибочно пишет, а вдали от Иордана, от которого и удалился Спаситель для принятия искушения. "Иисус, исполненный Духа Святаго, возвратился от Иордана и поведен был Духом в пустыню" (Лук.4:1). В-третьих, нигде в Евангелиях не говорится о том, чтобы Спаситель после второго искушения возвращался на место прежнего Своего искушения и "Сам взошел на гору".

Слово "берет" в подходящем из 14-ти смысловых значений обозначает "уносить, увозить, уводить с собой" (С.И. Ожегов, 22-е изд., стр.63). В греческом тексте 8-го стиха Евангелия от Матфея это слово написано и употреблено в том же значении, как и в начале 5-го стиха этой главы. Это говорит о том, что действия, производимые искусителем, обозначенные словом "берет", во втором и третьем искушениях были аналогичными. Поскольку искуситель не имел власти брать Спасителя (то есть в буквальном смысле прикасаться к Спасителю), то это слово употребляется иносказательно и обозначает то, что искуситель уводил с собой Спасителя на высокую гору не приближаясь к Нему. Иными словами Спаситель по воле Господа Бога и по Своей собственной воле позволяет осуществиться искушению и восходит с искусителем на высокую гору.

Ответ на вопрос о том, возвращался ли Спаситель после второго искушения на прежнее место искушений, можно получить при сопоставлении Евангелий. В 5-м стихе 4-й главы Лука пишет "и, возведя Его на высокую гору", перед этим не указывая на перемещение на другое место после предыдущего искушения. Слова Матфея из разбираемого стиха "опять берет Его" также не указывают на возвращение на прежнее место искушений, а говорят о новом искушении. Из всего выше сказанного можно предположить, что после второго искушения Спаситель и искуситель не возвращались на место первого искушения в пустыню, а сразу отправились на место третьего искушения на высокую гору.

Многих толкователей интересовал вопрос, что же это была за весьма высокая гора, на которую был возведен Спаситель? "На какую именно гору взошел Иисус, Евангелисты не говорят. Если это было вслед за первым искушением, как повествует Лука, то несомненно, что гора эта была в той же пустыне, в которой постился Христос. Если же возведение на гору последовало после искушения на крыле храма, как говорит Матфей, то горою искушения могла быть и гора, не находящаяся в пределах пустыни. Во всяком случае эта гора была, по сказаниям Евангелиста Матфея, весьма высокая" (Б.И. Гладков, Толкование Евангелия, ук. изд., с.104).

"Гора (слово это употреблено без члена) может быть не была известна даже самому Евангелисту. Она называется только чрезвычайно высокою. Все попытки экзегетов пробиться через непроницаемую стену употребляемых здесь выражений следует по-видимому признать неудачными" (А.П. Лопухин, ук. изд., т.9, с.70). После того, когда Спаситель был возведен искусителем на весьма (то есть очень) высокую гору, искуситель показал Спасителю "все царства вселенной во мгновение времени" (Лук.4:5). То есть искуситель показал Иисусу Христу "все царства мира и славу их". Иными словами показал то, чем они славились. Слово "слава" обозначает "почетная известность" (С.И. Ожегов, 22-е изд., стр.725).

По мнению большинства толкователей, Спасителю были показаны богатство, роскошь, красота земных царств для того, чтобы прельстить Его этими земными благами. Об этом и сказано в разбираемом стихе Матфея и у Луки (Лук.4:5). Но вместо того, чтобы обратить внимание на цель третьего искушения, состоявшую в прельщении Спасителя роскошью и богатствами земных царств, многие толкователи спорят о горе, её высоте, и о том, как можно увидеть все страны мира сразу, одновременно. "И опять трудно сказать, что именно здесь происходило в действительности. Мы можем конечно и представить, и видеть очень высокую гору, и даже восходить на неё. Но мы не знаем ни одной горы на земле, с которой были бы видны все царства земные" (А.П. Лопухин, ук. изд., т.9, с.70). Говоря о том, что он не знает такой горы, с которой были бы "видны все царства земные", толкователь забывает о словах Луки, в которых говорится, что искуситель "показал Ему все царства вселенной во мгновение времени" (Лук.4:5). То есть роскошные дворцы, прекрасные местности, поля и богатства всех земных царств прошли перед взором Иисуса Христа мгновенно. Иными словами были продемонстрированы на духовном уровне в виде видений. Соглашаясь с тем, что видения были психическим явлением, многие комментаторы Библии в связи с этим задают недоумевающий вопрос. "Одни (экзегеты) говорят, что так как царства мира показаны были диаволом "во мгновение времени" (Лук.4:5), то для этого не было никакой надобности восходить на гору, и что здесь следует разуметь только видение, нечто вроде миража" (А.П. Лопухин, ук. изд., т.9, стр.70).

Для того, чтобы разобраться в содержании разбираемого стиха, нужно прежде всего ясно понять суть третьего искушения. В третьем искушении искуситель демонстрирует Спасителю богатства мира, чтобы прельстить Спасителя именно роскошью и богатствами земной жизни. В мгновение времени были показаны прекрасные дворцы, драгоценности царских сокровищниц, и т.д. Для этого не надо показывать каждое царство подробно и в отдельности, а достаточно показать отдельные эпизоды земных благ всех царств мира, которые, как в калейдоскопе, предстали перед мысленным взором Иисуса Христа. Но Спаситель все царства мира мог увидеть во мгновение времени и не находясь на весьма высокой горе. В таком случае для чего же потребовалось в третьем искушении Господнем возноситься на гору? Именно этот вопрос и волнует многих экзегетов.

Возведение Спасителя на весьма высокую гору понадобилось искусителю по очень важной причине. Эта причина непосредственно связана с достижением цели, которую искуситель поставил в третьем искушении. Искуситель возвел Спасителя на весьма высокую гору и показал славу всех царств мира только для того, чтобы затем потребовать от Спасителя поклонения себе, как Богу. Именно поклонения в виде падения ниц и добивался искуситель от Спасителя. В достижении такого поклонения и была главная цель искусителя в третьем искушении. Коль искуситель требовал для себя поклонения как Богу, то он мог возвести Спасителя только на ту гору, на которой евреи поклонялись Богу.

Согласно укладу жизни, быту и религиозно-философским представлениям древних евреев алтарь в честь Бога чаще всего возводился на возвышенном месте или на горе. Даже само слово алтарь, по-еврейски "мизбеах", обозначает жертвенник, а также возвышение. По древнееврейским представлениям, если на более высоком месте возводился алтарь, то тем ближе он находился к Богу. Первый алтарь, упоминаемый в Библии, построил после потопа Ной. Сам Господь Бог повелевает народу избранному сделать жертвенник-алтарь (Исх.20:24). Иисус Навин построил алтарь Богу на горе Гевал (Иис.Нав.8:30). Жертвенники-алтари языческим, или как они названы в Библии постыдным богам (Иер.11:13) сооружались чаще всего в рощах и садах под сенью густых деревьев (4Цар.16:4), (Ис.1:29).

Поэтому, требуя себе поклонения, как Богу, искуситель и проводил искушение именно на горе, на которой евреи воздвигали алтари в честь Бога, и там поклонялись Ему. Алтари в честь Бога воздвигались евреями на разных горах. Но самой известной и особо чтимой горой была гора Синай, расположенная на Синайском полуострове между Египтом и Израильским царством. Слово "Синай" имеет несколько значений. Согласно одному пояснению слово "Синай" обозначает "многовершинная гора". Согласно другому толкованию это слово обозначает "гора, посвященная Богу". Ещё до получения древними евреями Закона Божьего эта гора называлась горою Божьей (Исх.3:1). А после получения скрижалей завета эта гора древними евреями именовалась "горою Господней" (Чис.10:33). Эту гору именовали горой Хорив. Слово "Хорив" обозначает "сухость", "пустынность" указывая на пустынную гору, на которой чаще всего встречаются утесы и скалы из гранита и порфира.

Вершины этой горы имеют разную высоту. Наивысшая вершина имеет высоту 2637 метров над уровнем моря. Эта гора особо почиталась древними евреями, потому что именно на ней Господь Бог говорил с Моисеем из горящего куста (Исх.3:1) и дал евреям через Моисея скрижали завета (Исх.19:3). Именно из скалы горы Хорив Моисей иссек воду (Исх.17:1). Именно к этой горе после сорокадневного пути пришел пророк Илия (3Цар.19:8). На этой горе было возведено много алтарей в честь Господа Бога. Поэтому когда Евангелист Матфей говорит о том, что искуситель возводит Спасителя "на весьма высокую гору", он имеет в виду очень высокую гору не мира, а очень высокую гору из тех гор, на которых совершали поклонение древние евреи. На территории Древнеизраильского государства такие горы, на которых евреи совершали поклонение Богу, имели высоту до тысячи метров и чуть более. И только одна гора, расположенная на малообитаемом Синайском полуострове, гора Синай (Хорив), значительно превосходила остальные поклонные горы своей высотой более чем в два раза. Поэтому только к этой горе подходят слова Евангелиста Матфея "весьма высокая гора". И только об этой горе в Ветхом Завете сказаны такие слова: "И взошел Моисей на гору, и покрыло облако гору, и слава Господня осенила гору Синай" (Исх.24:15-16).

Однако многие комментаторы, прочтя у Луки о том, что все царства мира были показаны "во мгновение времени" (Лук.4:5) (то есть на духовном уровне), говорят о том "что постановление на горе было только чисто духовным, и, следовательно, недействительным... и что для этого едва ли нужно было восходить, или возноситься на весьма высокую гору" (А.П. Лопухин, ук. изд., т.9, с.70). Поясняя это место Евангелия, некоторые комментаторы говорили о том, что искуситель "просто взял и развернул перед Иисусом Христом географическую карту, на которой были начертаны все земные царства" (А.П. Лопухин, ук. изд., т.9, с.70). Такое объяснение является неверным, так как Евангелисты ни о какой географической карте не упоминают, а говорят о видении всех царств мира с очень высокой горы в мгновение времени. Поэтому экзегетам нужно придерживаться буквальных Евангельских текстов для того, чтобы дать их правильное пояснение, а не фантазировать.

Некоторые экзегеты, поясняя это место, указывают на то, какие именно страны показывал искуситель Спасителю с высокой горы. "Некоторые говорят, что Палестина находилась под владычеством Бога, а не диавола, и поэтому диавол не показывал её Христу с высокой горы, а показывал только языческие страны, бывшие в его власти" (А.П. Лопухин, ук. изд., т.9, с.70). Такое утверждение неверно, потому что согласно религиозно-философским представлениям, все страны, в которых гнездится грех (в том числе и Палестина), являются местом временного господства искусителя. Потому что он "князь мира сего" (Иоан.14:30), то есть мира соблазна и греха. А Господь Бог "Отец вечности, Князь мира" (Ис.9:6) всего, то есть мира небесного и земного.

Толкователь Цан так пояснял этот эпизод. "Третье искушение, опять как и второе, вводится указанием на силу сатаны действовать на чувственную жизнь Иисуса Христа. На этот раз он чувствует и видит Себя поставленным на очень высокую гору, и получает то впечатление, что осматривает оттуда все в совокупности царства мира и славу их. Как мало Матфей думает о том, что существовала такая гора, с которой человек своими телесными глазами мог наслаждаться таким видением, доказывают слова "показывает Ему". Здесь сообщается однако нечто большее, сравнительно с тем, что диавол обратил внимание Иисуса Христа на предметы, которые Он и без того увидел бы, или мог видеть. В выражении скорее обозначается видение того, что Иисус видел равно как и действие подобно постановлению на храмовой стене. Диавол очаровывает глаза Иисуса картиной, которая навязывает Ему впечатления. Он видит не только управляемую отчасти сыновьями Ирода, отчасти непосредственно римлянами страну Израиля, которую выпускать здесь нет никакого повода, но и все владельческие области, которые в ином смысле были частью этой мировой картины. И Христос видит не только эти далекие виды, но и всё, что служит к их украшению или красоте, как и произведения искусства, которые возрастил Бог или велели устроить цари" (А.П. Лопухин, Толковая Библия, ук. изд., том 9, с.70-71).

В этом пространном рассуждении толкователь Цан допускает целый ряд неточностей. Например, он пишет "третье искушение ... вводится указанием на силу сатаны воздействовать на чувственную жизнь Иисуса Христа". В третьем искушении не демонстрируется сила сатаны, а показана тщетность его стараний, несмотря на умение обольщать видениями. Выражение Цана о Спасителе "Он чувствует и видит Себя поставленным ... и получает то впечатление, что осматривает" неверно. По этому объяснению можно понять, что никаких действий с поставлением Спасителя на гору не было. И всё Спасителю привиделось. А это неверно. Поэтому обвинения Цана в том, что "как мало Матфей думает о том, что на земле существовала такая гора, с которой человек своими телесными глазами мог насладиться таким видением", неуместны и беспочвенны. Выражение о том, что Спаситель "и без того увидел бы или мог бы увидеть" неверное по следующей причине. Спаситель и без искусителя мог увидеть все предметы при помощи Своей Божественной природы. Но на эту природу Спасителя воздействие искусителя не распространялось. Потому что Божественная природа Спасителя всегда сильнее усилий противостоящего Богу духа зла. Поэтому искуситель действовал только на человеческую природу Спасителя.

Оригинальное, хотя неверное пояснение дает толкователь А.П. Лопухин. "В третьем искушении диавол как бы примыкает к тем людям, которым намеривается послужить Христос" (А.П. Лопухин, ук.изд., т.9, с.71). Это утверждение неверно, потому что искуситель никогда не примыкал ни к Богу, ни к людям, так как является воплощением гордыни и символом всех грехов. Тем более в третьем искушении он не примыкает ни к кому, а выступает сам от себя. Далее А.П. Лопухин дает туманное толкование в своем пояснении. "Мы должны толковать рассматриваемое место приблизительно так: диавол берет Христа, показывает Ему на известной горе все царства мира, неизвестно как" (А.П. Лопухин, ук. изд., т.9, стр.71). И на этот раз следует возразить А.П. Лопухину и заявить то, что в разбираемом стихе 4-й главы у Евангелистов всё изложено ясно, и неизвестных мест их изложение не содержит.

А вот ещё одно интересное, но также неверное пояснение третьего искушения. "В другой раз сатана для искушения имел свое подлинное обличье князя тьмы. Он взял Иисуса на вершину горы и показал Ему все царства мира и их богатства" ("Христос наш Спаситель", РИА "Аргумент", 1991, стр.27, Совет адвентистов седьмого дня). Такое пояснение неверно, потому что в Евангелиях нет указания на то, что перед третьим искушением сатана специально принял свое истинное обличье. Такое толкование является не пояснением, а необоснованным и произвольным домыслом автора.

Применяя метод уточнения, дополнения и исправления наиболее признанных толкований разбираемого места в Библии мы сообщили читателю довольно много информации для характеристики и пояснения данного 8-го стиха 4-й главы Евангелия от Матфея. Упорядочив и подъитожив всё выше сказанное, поясним, о чем же идет речь в разбираемом стихе.

В этом стихе говорится о том, что после двух неудавшихся попыток искушения Спасителя искуситель предпринимает ещё одну. Как было сказано выше, на это указывает первое слово разбираемого стиха "опять". Далее в разбираемом стихе конкретизируется, в чем же выражается третья попытка искушения. Искуситель берет Спасителя на очень высокую гору. В данном тексте слово "берет" применено не буквально, а обозначает то, что искуситель, сознавая свое бессилие перед Божественной природой Иисуса Христа, предлагает взойти Спасителю на очень высокую гору. Искуситель не властен над Божественной природой Спасителя. Поэтому искуситель мог воздействовать только на человеческую природу Иисуса Христа. А слово "берет" нужно понимать только в виде участия в новом искушении, но не как подчинение искусителю. После восшествия на гору, искуситель показывает Спасителю все царства мира и славу их. Слово "слава" обозначает в данном случае то, чем эти царства знамениты, то есть прославились.

Однако понятие славы весьма различается в представлениях Бога и в представлениях духа зла, противостоящего Богу. В глазах Бога славою жизни считается венец твердого верования в Бога, заслуженный человеком путем проявления стойкости во время испытаний и искушений, путем неукоснительного исполнения Божьих заповедей в виде праведной жизни. В глазах искусителя славой мира считается греховная роскошь, земные богатства, полученные неправедным путем, и грешные наслаждения. Поэтому искуситель мог показать Спасителю только такую славу царств, которая приемлема ему, искусителю. То есть искуситель показал Спасителю несметные богатства и сокровища царей, чрезмерную роскошь дворцов, честолюбивых правителей, ничем не сдерживаемую власть тиранов и т.п. Все царства мира искуситель показал Спасителю для того, чтобы указать, что именно такое понимание славы греха имеется повсеместно во всех царствах на свете. А значит такое понимание славы, по мнению искусителя, истинно, так как присуще всем странам мира.

В одном из преданий говорится о том, что Спаситель перед тем, как оставить Своих учеников, рассказал им ещё раз Своё учение и Свою жизнь. В этом предании описывается спор между искусителем и Спасителем о том, что есть истинная слава мира. И если Спаситель говорит словами пророка Исаии о том, что истинной славой мира являются праведники "люди будут дороже чистого золота, и мужи - дороже золота Офирского" (Ис.13:12), то искуситель говорит о том, что истинная слава – это грешное богатство, власть, почести, сокровища, дворцы, достигнутые путем совершения зла. Спаситель же отвечает, что это греховная, мирская слава. И она есть ложной и ненастоящей, потому что такая греховная слава мира с бренным миром и пройдет. А с Богом останется истинная слава – люди Его, то есть последователи учения Христова. Тогда искуситель и показывает во мгновение времени все царства земные, и говорит о том, что для этого грешного земного мира именно греховные богатство, власть, роскошь, и есть настоящей славой, потому что во всех странах мира грешники, которых подавляющее большинство, ценят именно это превыше всего. То есть подтверждением тому, согласно ложному мнению искусителя, и есть тот факт, что грешными людьми греховная власть и богатства ценятся во всех странах мира больше всего на свете.

И тогда Спаситель говорит о том, что это не есть истинная слава, а есть слава греха. И тот факт, что такая слава, присутствует во всех странах мира, не говорит о том, что эта слава греховных удовольствий истинна, а говорит лишь о том, что грех есть во всех странах мира. Спаситель также сказал о том, что люди ценят греховную славу мира потому, что не имеют истинных знаний. И что с появлением Его учения люди поймут, что есть истинная слава мира, а что есть ложная слава бренного мира, которая с греховным миром и исчезнет. Спаситель мог бы показать искусителю праведников, но не стал этого делать, так как на данном этапе должен был смиренно переносить искушения, а не поучать искусителя, и проявлять смирение перед Волей Божьей, чтобы пройти через искушения. А также потому, что во время искушения не пользовался способностями Своей Божественной природы. Эпизод из предания понадобился для того, чтобы лучше разобраться в понятии истинной и ложной славы царств мира. Чем красивей пытался представить сатана все царства земные в блеске их земной славы, тем отчетливей видел Спаситель, что этот мир погряз в грехах, отступил от Бога и живет по своим прихотям. То есть, наряду с красотой мира, Спаситель замечал и мерзость его, возникшую оттого, что человечество отошло от исполнения воли Божьей и впало в грех. И Спаситель осознавал, что пришел ради этого грешного мира, чтобы спасти его от греха и научить людей тому, как надлежит жить правильно по законам Божиим. Искуситель показал Спасителю в виде всех земных царств ту среду, в которой Спасителю предстояло проповедовать, распространяя Свое учение. Искуситель, продемонстрировав все царства мира перед Иисусом Христом, раскрыл то, что он называет своим царством, пытаясь прельстить и устрашить Спасителя. Прельстить хотел греховными богатством и властью над всеми царствами мира. Устрашить тем, что греховные силы этого мира будут противодействовать Спасителю, если Он не подчинится злому духу, противостоящему Богу.

Спаситель увидел в этих царствах в первую очередь не греховные сокровища и роскошь, а стоящий за ними грех и порок, так как это были царства, погрязшие в грехе. Делая вывод из всего выше сказанного, мы видим, что смысловой нагрузкой этого стиха является мысль о новом искушении "опять берет Его". То, что в третьем искушении были представлены все царства мира (Мат.4:8) или все царства вселенной (Лук.4:5), подтверждает правоту эпизода из предания о разном понимании славы царств мира Спасителем и искусителем. Искусителю понадобились именно все царства мира затем, чтобы доказать, что именно его понимание греховной славы царств свойственно всему миру. Поэтому, по ложному утверждению искусителя, коль во всех царствах вселенной их славой считается порок, то это якобы и есть истинная слава, свойственная всем государствам мира. Если бы у искусителя была цель показать просто роскошь и богатства подвластного ему греховного мира, он бы показал только несколько самых красивых царств. Факт того, что искусителю понадобились все царства мира, говорит о том, что на примере демонстрации всех царств он пытается показать Спасителю определенную закономерность, которая якобы свойственна всем царствам. Этой демонстрацией искуситель пытается подтвердить свои ложные выводы о том, что слава греха для всех царств мира есть закономерность, подходящая для всех. Потому что якобы везде так. Поэтому указание Матфеем и Лукой факта о том, что искусителю в третьем искушении понадобилось демонстрировать все царства мира (вселенной) и говорит о том, что искуситель использовал именно все царства для подтверждения своего ложного утверждения о том, что же представляет слава всех этих царств. А факт того, что взгляды Спасителя и искусителя были различны, подтверждается Ветхим Заветом. (Ис.14:7-15). Поэтому древние евреи понимали слова Матфея о демонстрации именно всех царств мира и славы их, производимой искусителем, как навязывание Спасителю своей ложной искусительской точки зрения о том, в чем же истинная слава всех царств мира. Именно с таких позиций и следует понимать разбираемый стих.

Однако в толкованиях всех самых известных пояснителей Библии и в мировой экзегетике не заостряется внимание на различии в восприятии Спасителем и искусителем того, что они по-разному воспринимали понятие о славе царств мира. А именно этот главный вопрос ставился Матфеем в разбираемом стихе и продолжает рассматриваться в 9-м стихе этой главы.