"И вот подошел прокаженный и, кланяясь Ему, сказал: Господи! если хочешь, можешь меня очистить" (Матф.8:2). В этом стихе говорится о том, что к Спасителю мира подошел прокаженный и, поклонившись Ему, стал просить, чтобы Господь очистил его от болезни. То есть вылечил болезнь, произведя чудо. Дело в том, что проказа не только в те древние времена, но и сейчас, является неизлечимой болезнью. Очистить тело от болезни, то есть излечить болезнь, значило произвести чудо. Вот о чем стал просить Спасителя человек, больной проказой.

Слово "очистить" у древних евреев имело определенный смысл. Очищение представляло собой ряд действий, завершаемых обрядом, установленным Законом Божиим, после произведения которого считалось, что люди становились более чистыми, то есть освобождались от скверны греха (от нечистоты, как духовной, так и телесной).

Согласно представлению древних евреев, нечистота (скверна или грех) ложилась на человека как наказание Божие за нарушение законов Божиих, за богомерзкие поступки. Скверна могла проявиться в виде болезни, например, проказы. У древних евреев заболевший проказой должен был по Закону Моисея в первую очередь обратиться к священнику. К священнику следовало обратиться, потому что считалось, что эта болезнь является карой Божьей за грехи человека. Священник выступал в данном случае в виде духовного целителя и координатора (руководителя) в излечении этой болезни. Человек обязан был рассказать священнику всю свою жизнь до болезни проказой, то есть подробно исповедаться. Священник обязан был определить грехи человека и назначить за них искупление, которое должен был совершить человек перед Богом. Искупление состояло из обязательной, причем многократно приносимой подати и жертвенных даров в Иерусалимский храм, а также из совершения добрых дел. Священник определял время, на протяжении которого человек должен был делать добрые дела во имя искупления своих грехов. Считалось, что при совершении добрых дел человек меняется (то есть духовно очищается от грехов). Срок очищения священник мог продлить. После духовного очищения священник выступал в роли ходатая перед Богом за этого человека и просил Бога в своих молитвах, произносимых в Иерусалимском храме, об очищении физическом, то есть об излечении от болезни.

Для очищения от болезней употреблялись различные, тщательно разработанные обряды. Самым, чаще всего употребляемым средством очищения была вода. Водой кропились, омывались, и в неё погружались. Если же человек совершал большое преступление Закона Божьего, то и осквернение считалось большим. Тогда для того чтобы смыть скверну, помимо омовения совершалось и жертвоприношение. В книге Левит (Лев.11:25-40;15;16) и далее, указано в каких случаях необходимо совершать очищающее омовение. Например, для очищения новорожденного ребенка требовалось принести в жертву однолетнего агнца (ягненка), голубя или горлиц. Малоимущим евреям по случаю их бедности разрешалось приносить двух горлиц или двух голубей молодого возраста (Лев.12:6).

После Вавилонского пленения древние евреи слишком формально придерживались исполнения Законов Божьих, и очень тщательно соблюдали обряды по Закону Моисееву, не вникая в их нравственное значение и впадая в обрядоверие. Примером этому может служить чрезмерное соблюдение обряда очищения. Евреи тщательно выполняли омовение чаш, кружек, котлов, скамеек. С большим усердием мыли руки перед едой. И при этом не уделяли особого внимания своему духовному очищению и совершению добрых богоугодных дел.

Самым ужасным видом скверны у древних евреев считалась проказа. И в случае исцеления от этой болезни приносилась особая жертва. Похожие очистительные жертвоприношения применялись к домам, зараженным язвами проказы (Лев.14:49), (Пс.50:9). Согласно Закону Моисея, обряд очищения от проказы проводился только в Иерусалимском храме священниками из колена Ааронова. Никто, кроме них, не имел право проведения обряда очищения. Так как согласно представлениям древних евреев, основанном на Законе Божьем, очищалось не только тело, но и душа. То есть происходило и духовное очищение человека.

Тот факт, что прокаженный просит Спасителя произвести очищение вне стен храма, доказывает, что прокаженный видит в Спасителе Бога, Который Сам по Себе является Храмом Святости. И то, что прокаженный обращается не к священникам храма Иерусалимского, обычно осуществлявшим очищение, а к Спасителю, говорит о том, что он воспринимает Спасителя как Бога, и верит в Его Божественную силу, при помощи которой возможно совершить очищение, как духовное, так и телесное. Матфей указывает на способ обращения прокаженного к Спасителю как на подтверждение верования прокаженного в то, что Спаситель является Богом. То, что прокаженный назвал Спасителя Господом, говорит о том, что прокаженный признал в Спасителе Бога, потому что словом Господь древние евреи называли своего Бога.

Слово "Господь" по древнееврейски "Адонай" и обозначает господина, то есть того, кто всем повелевает и руководит. "Вот, Господь Бог грядет с силою, и мышца Его со властью. Вот, награда Его с Ним и воздаяние Его пред лицем Его" (Ис.40:10). Слово "Господь" часто встречается в Библии и является одним из имен Божиих, как и имя "Иегова" (то есть Вечный). Именем Иегова древние евреи называли Истинного Бога. Таким образом, имя "Адонай" (обозначающее Владыка, Властелин, Повелитель, Господин, производное от слова "адон", что значит господин) и имя "Иегова" (что значит Вечный), были у древних евреев почтительными именами Бога Всемогущего, Вечного, Всесильного и Господствующего.

Древние евреи издавна считали имя, обозначающее их Бога, таинственным и священным именем, и боялись его произносить. Поэтому чаще всего вместо имени Иегова они в своих книгах употребляли имя "Адонай", то есть Владыка, Господь. Имя Иегова употреблялось только в храме Иерусалимском служителями. А после Симеона Праведного (292 г. до Р.Х.) и в храме оно заменялось именем "Адонай", обозначающим Бога Владыку, Повелителя. Около 271 г. до Р.Х. для обозначения Господа Бога употреблялось слово "Кириос", что значило Господь Повелитель, Господин, Владыка, Властелин. В греческих текстах Нового Завета именем Кириос обозначают Истинного Бога, применяя это имя к Богу-Отцу и к Богу-Сыну "Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой!" (Иоан.20:28). "Он послал сынам Израилевым слово, благовествуя мир чрез Иисуса Христа; Сей есть Господь всех" (Деян.10:36).

Таким образом, почти за триста лет до Рождества Христова слово "Господь" употреблялось у древних евреев для обозначения Бога Истинного, Всемогущего и Вечного. А в Новом Завете это слово Самим Господом и Апостолами употреблено как собственное имя Бога, обозначающее Бога Истинного, Вечного, Праведного и Всемогущего Владыку, Господина над миром духов и людей. Поэтому именно это почтительное имя и употребляет прокаженный, обращаясь к Спасителю, указывая этим именем на то, что считает Спасителя Истинным Богом, веря в Его Божественную силу духовного и телесного очищения.

Слова прокаженного, обращенные к Спасителю "если хочешь" нужно понимать следующим образом. Древние евреи считали, что человек должен жить не по своей воле, а для того чтобы исполнять волю Божью, что и выражается в исполнении законов Божьих. А все Законы Божьи направлены на то, чтобы человек совершал добрые дела, которые являются угодными Господу Богу, как воплощению Добра. И если человек живет, соблюдая Законы Божьи (то есть, исполняя Волю Божью) то за это Господь будет заботиться о человеке, и сделает его жизнь счастливой. Поэтому евреи говорили о том, что на всё в жизни Воля Божья, так как признавали Бога Всемогущим, а Его Волю Всесильной. Это представление о Воле Божьей, проявляющейся во всех делах в жизни, и выражено прокаженным в его словах о том, что Спаситель его очистит, если захочет. Иными словами именно таким традиционным для древних евреев оборотом речи прокаженный указывает на то, что видит в Спасителе Господа Бога, и соответственно по традиционной форме, адресованной только к Богу, обращается к Спасителю как к Богу, учитывая проявление Всемогущей Воли Божьей. То есть прокаженный, веруя в то, что Он есть Бог, просит Спасителя о том, чтобы Он проявил Свою Божественную Волю и очистил прокаженного от болезни.

С таким же обращением в молитве к Богу обращались и священники Иерусалимского храма, проводя обряд очищения. Они в своих молитвах просили Бога о том, чтобы Он очистил очищаемого от грехов человека. И в результате такого очищения  духовного, очищаемый стал ближе к Богу, так как стал чище по сравнению с остальными неочищенными грешными людьми. Очищение имел право выполнить не каждый священник. Имелась специальная каста священников, которые, согласно представлениям древних евреев могли молить в своих молитвах о помощи, то есть вступать через молитву в контакт с Богом, и при помощи молитв и обрядов очищать очищаемого человека. Прокаженный просит Спасителя очистить его от грехов, прямо обращаясь к Спасителю со своей просьбой, как к Богу, потому что в то время Господь ходил по земле и был доступен людям для прямых просьб людей, адресованных Богу. Он предоставляет право Спасителю, как Богу, решить, достоин ли прокаженный прощения и исцеления, или нет.

Этот Евангельский эпизод служит примером того, что любой человек в своей молитве может обратиться к Богу с искренним верованием и горячей непреклонной просьбой и может получить очищение и прощение своих грехов по степени своей веры и покаяния.

Среди толкователей этого стиха возникали споры о том, спустя какое время после произнесения Нагорной проповеди подошел к Спасителю прокаженный. Или сразу после прочтения Нагорной проповеди, или после того, когда Спаситель удалился от места чтения проповеди на значительное расстояние. Евангелист говорит о том, что Спаситель после прочтения проповеди сошел с горы и за Спасителем следовал народ (Матф.8:1). Для того чтобы народ мог следовать за Спасителем, Иисусу Христу нужно было передвигаться какое-то время, удаляясь от горы, где была произнесена Нагорная проповедь. Толкователь Фаррар поясняет этот эпизод так. "Когда кончилась проповедь, огромная толпа рассеялась по разным направлениям. Те, которых жилища находились в долине Генисаретской, последовали за Иисусом. Прошедшие деревню Гатин и спустившись в овраг, они оставили справа Магдалу, и пошли через Вифсаиду к Капернауму" ("Жизнь Иисуса Христа", Фредерик В. Фаррар, Москва, "Прометей", 1991, с.119). Начало приведенной цитаты противоречит Евангелисту Матфею, который в 1-м стихе 8-й главы говорит, что толпа не рассеялась, а следовала за Спасителем. Такого длинного пути, который указывает Фаррар во второй части цитаты, Спаситель с толпой пройти не успел. Он спустился с горы Хатин и шествовал впереди народа, направляясь к близлежащему поселению. Перед входом в деревню Гаттин, которая располагалась у подножья горы, перед Спасителем с сильным криком бросился на колени больной проказой человек. Голова его была лишена волос. Темя головы, губы и щеки покрыли гниющие язвы. Одежда на бедняге была разорвана. Он, стоя на коленях перед Спасителем, постоянно падал лицом в землю, совершая земные поклоны, и с мольбой выкрикивал слова: "Господи! если хочешь, можешь меня очистить", то есть излечить от проказы.

По представлениям древнееврейского народа проказа была страшной, неизлечимой болезнью. Об этой болезни подробно описано в книге Левит в главе 13. У древнееврейского народа проказа обозначалась словом "цараат". Это слово у древних евреев не только обозначало болезнь в виде проказы, но и применялось для обозначения недостатков в виде дефектов на одежде, шерсти и даже на стенах домов. Например, для указания на облезлую шелушившуюся краску на поверхности стен домов. Очень интересно и поучительно описывается в Евангелиях поведение прокаженного. Матфей пишет: «И вот подошел прокаженный и, кланяясь Ему, сказал» (Матф.8:2) свою просьбу. Затем прокаженный «падая пред Ним на колени» (Мар.1:40) умоляет Спасителя. После падения на колени прокаженный «пал ниц» (Лук.5:12), то есть упал лицом в землю и делал поклоны, и одновременно продолжал просить об исцелении. Такое поведение примечательно тем, что характеризует настойчивость и целеустремленность, проявляемую прокаженным. Такое поведение говорит о неистовом веровании и эмоциональной силе просьбы, указывая на огромное желание излечиться, а также на то, что больной верил, что Спаситель может его вылечить. И поэтому он так настойчиво и убежденно просил об исцелении. Именно эти намерения больного и выражают его слова «Господи! если хочешь, можешь меня очистить» (Матф.8:2). То есть прокаженный уверен, что чудо исцеления возможно, если на то будет желание Спасителя, как проявление воли Бога.

И если пророки древнееврейского народа обращались к Богу с просьбой об излечении определенного человека, то этот прокаженный убежден в том, что достаточно одного желания Спасителя, чтобы излечить болезнь. Этой высказанной мыслью прокаженный указывает на то, что он верит в то, что Спаситель есть истинный Мессия, то есть Господь Бог, Который Сам, по Своей воле имеет возможность совершать чудеса, в данном случае может сотворить чудо в виде исцеления неизлечимой болезни. Спаситель понимает и воспринимает слова прокаженного именно в выше рассмотренном смысле (то есть в виде признания прокаженным в Спасителе Всемогущего Господа Бога). Именно на такое восприятие Спасителем слов прокаженного и указывает ответ Спасителя. «Иисус, простерши руку, коснулся его и сказал: хочу, очистись» (Матф.8:3). То есть Спаситель Своим ответом указал на то, что прокаженный в своей просьбе не ошибся, что Спаситель именно и является истинным Мессией Богом, способным творить чудеса исцеления болезней.

Таким образом, в диалоге между Спасителем и прокаженным ведется речь не только об излечении болезни. Этот диалог имеет более глубокий смысл и более многозначительное содержание. Как уже говорилось, в первую очередь в этом диалоге ведется речь о том, что прокаженный верит в то, что Спаситель есть истинный Мессия Господь Бог, Который способен делать чудеса и просит Спасителя о сотворении чуда в виде исцеления болезни. И Спаситель отвечает на просьбу и стойкую уверенность прокаженного в том, что Иисус Христос и есть истинный Мессия. Утвердительным ответом Спаситель говорит больному о том, что изъявляет желание вылечить его от болезни, что выражено в словах Спасителя «хочу, очистись» (Матф.8:3).

Слова прокаженного и Спасителя подробно рассматривались библейскими комментаторами и объяснялись. Толкователь, А.П. Лопухин, в отношении этих слов дает такой комментарий: «Некоторые объясняют смысл просьбы его так: если Ты хочешь, то очисти меня, Ты можешь это сделать. Этого будто бы требует условная частица, указывающая на будущее время или на какой-либо возможный случай. По словам Цана, выражение «если хочешь» указывает на сомнение прокаженного в склонности Иисуса Христа совершить исцеление. Сомнение обуславливалось самим свойством болезни. Трудно конечно судить, как было в действительности. Подлинник не дает никакого права говорить ни за ни против таких толкований» (А.П. Лопухин, ук. изд., т.9, с.162). Однако, несмотря на такое неопределенное объяснение, сам смысл Евангельских текстов говорит о том, что прокаженный не сомневался в силе и возможности Спасителя, потому что в своей речи прокаженный говорил о том, что если Спаситель захочет, то сможет его вылечить «если хочешь, можешь меня очистить» (Матф.8:2), то есть излечить. Прокаженный не сомневался в чудесной силе Спасителя, но оставлял право принимать решение самому Спасителю, потому что относился к Спасителю с преклонением и почтением, как к Богу. О том, что прокаженный воспринимал Спасителя как истинного Мессию и Бога, говорит начало обращения прокаженного к Спасителю. Как уже говорилось, в своем обращении к Спасителю прокаженный Иисуса Христа назвал Господом, то есть Богом, а потом уже высказал свою просьбу: «Господи! если хочешь, можешь меня очистить». Именно такое правильное толкование и дает в своем интерпретированном пересказе просьбы прокаженного толкователь Ориген. «Господи! Через Тебя всё делается, ибо если Ты захочешь, то будешь иметь возможность меня очистить. Твоя воля есть дело и всё Твоей воле повинуется. Ты и прежде Неемана Сириянина очистил от проказы и если только захочешь, можешь и меня очистить». Как видим Ориген в своем пересказе просьбы прокаженного, высказывает главную мысль о том, что прокаженный обратился к Спасителю как к истинному Мессии и Всемогущему Богу с непоколебимым верованием в то, что Спаситель способен творить чудеса.